Один из основополагающих законов семейной динамики — циркулярность семейных отношений. Простые физические явления следуют закону прямых причинно-следственных связей, например, снижение температуры воздуха ниже нуля градусов закономерно приводит к превращению дождя в снег. В отличие от этого сложные социальные явления не имеют однозначных причин и подчиняются закону круговой причинности.

Например, подросток не хочет учиться, поскольку считает, что у него плохие учителя, неинтересно преподающие свой предмет, а его педагоги, в свою очередь, не имеют энтузиазма, поскольку видят перед собой равнодушного нерадивого ученика. Этот процесс подкрепляется участием родителей, которые вносят свою посильную лепту в проблему, третируя сына за плохую успеваемость и тем самым усиливая его негативное отношение к учебе. Это отношение видят учителя, которые начинают еще хуже относиться к ученику, усиливающему свое сопротивление учебе, и т. д.

Понятие циркулярного взаимодействия оказывается тесно связано с феноменом замкнутого круга, который особенно тщательно изучался в рамках стратегической семейной психотерапии. Представители Миланской школы семейной психотерапии (Мара Сельвини Палаццоли, Луиджи Босколо, Джанфранко Чеккин, Джулиана Прата), работающие с тяжелыми психическими расстройствами, предложили использовать метод циркулярного интервью (системной беседы), который впоследствии был расширен и распространен на все случаи работы с семьей.

Циркулярное интервью (от англ. circular interview — круговое интервью) — форма терапевтической беседы, содержащая циркулярные вопросы и раскрывающая особенности семейного взаимодействия.

В отличие от прямых вопросов, принятых в индивидуальной терапии (Что вы чувствуете? Что это для вас значит? Что вы думаете о вашем муже?), циркулярные вопросы являются более адекватными и информативными для работы с личными отношениями.

В 70-е гг. прошлого века терапевты Миланской школы предложили особый тип циркулярных (непрямых) вопросов, раскрывающих круговой характер взаимодействия. Первоначально главное внимание уделялось вопросам на установление различий: «Кто первым начал злиться?», «Кто больше всех расстраивается?», «Кто заметил проблему первым?» и т. д. Построение интервью вокруг различий, по мнению исследователей, является одним из наиболее эффективных способов раскрытия семейной коммуникации, поскольку в нарушенных семьях с патогенным гомеостазом существует запрет на какое-либо проявление индивидуальности.

Миланской школой были выделены следующие типы различий:

— различия между людьми («Кто злится чаще всего?»);

— различия в отношениях («В чем разница между тем, как отец относится к тебе и твоему брату?»);

— различия во времени («Как изменилось его поведение в сравнении с прошлым годом?»).

Задавая циркулярные вопросы, специалист активно использует сравнительные категории, проясняющие различия: лучше — хуже, больше — меньше, раньше — позже, чаще — реже, сильнее — слабее и т. д. При этом акценты расставляются не столько на чувствах, сколько на действиях членов семьи по отношению друг к другу.

К наиболее известному виду циркулярных вопросов относятся так называемые триадические вопросы (о ком-то третьем), раскрывающие мысли, чувства и намерения другого человека. Например, мужа спрашивают: «А что думает сын о ваших ссорах с женой?»

Семейный терапевт также может попросить кого-нибудь из членов семьи прокомментировать, как он видит отношения между двумя другими людьми. Например, сына могут спросить, что он думает про отношения между матерью и отцом, затем спросить мать, как она видит отношения между отцом и сыном, и т. д. Триадические вопросы раскрывают более или менее полную картину семейного взаимодействия и позволяют уйти от многочисленных семейных мифов.

Еще один тип циркулярных вопросов — вопросы в сослагательном наклонении: «если бы», «предположим», «возможно». Примеры:

— Как бы изменилась жизнь семьи, если бы ребенок выздоровел?

— А что бы было, если бы вы с отцом поговорили об этом?

— Если бы здесь был твой брат, что бы он мог сказать о тебе?

Различные семейные терапевты работают с разными вариантами циркулярного интервью. Например, Сальвадор Минухин отдавал предпочтение прослеживающим вопросам, раскрывающим специфический паттерн семейного взаимодействия: «Кто первым заговорил о разводе? Как отреагировал другой? Что в ответ подумал, сказал и сделал первый?» и т. д.

В настоящее время выделяют огромное количество различных видов системных вопросов. Обобщая опыт нескольких школ семейной терапии, можно предложить следующий перечень циркулярных вопросов, раскрывающих характер семейного взаимодействия:

— прослеживающие вопросы (кто первый, кто и что сделал затем и т. д.);

— проясняющие вопросы (кто, что именно, когда, как и т. д.);

— вопросы на сравнение, выявляющие различия (лучше — хуже, больше — меньше, раньше — позже, чаще — реже, сильнее — слабее и т. д.);

— гипотетические вопросы или вопросы о формировании возможности (если бы так случилось, что…; что бы произошло, если…; предположим, что…);

— триадические вопросы (ответы о чувствах, намерениях, мыслях другого человека);

— вопросы на согласие — отрицание (кто согласен, кто не согласен, кто считает иначе, кто не хочет этого и т. д.);

— вопросы на классификацию, ранжирование и процентирование (оценить в процентном отношении);

— вопросы о видении проблемы (для кого это проблема, для кого это большая проблема, в чем для вас состоит проблема);

— вопросы, ориентированные на решение — коррекционные (в каких ситуациях проблема не проявляется; что было бы, если бы проблема вдруг исчезла; что получается хорошо уже сейчас и т. д.).

Пример использования циркулярного интервью в работе с парой

Молодая пара обращается к семейному консультанту с проблемой хронических скандалов. Каждый из партнеров уверен в неадекватности действий другого и отрицает свой вклад в проблему. Терапевт (Т.) предлагает описать последнюю (вчерашнюю) ссору.

Т.: С какого момента вчера началась ссора?

Ж.: Сразу после возвращения мужа с работы. Он вернулся уже не в духе, не поприветствовал меня, молча съел ужин и сразу засел за компьютер.

Т.: С чем вы согласны, а с чем не согласны с женой?

М.: Не согласен, что вел себя неадекватно, согласен, что не очень много говорил. Я смертельно устал на работе. Хотелось от всего отключиться... И вообще, зачем со мной разговаривать, когда видно, что я этого не хочу?

Т.: Согласны ли вы с тем, что ваш муж устал, и что вы сделали, когда он не стал разговаривать с вами?

Ж.: Думаю, усталость здесь ни при чем. Я тоже устала, но ждала его и надеялась на общение. Меня взбесило его полное игнорирование меня. Я разозлилась и ушла к подруге.

Т.: Что было дальше?

М.: Она знает, что я не переношу ее подруг. Она ушла, чтобы спровоцировать и наказать меня. Вернулась за полночь. Я был в бешенстве. Был жуткий скандал.

Т.: Как вы думаете, что привело в бешенство вашего мужа?

Ж.: Да, я ушла из дома, назло ему, не предупредив. Но он уже вернулся с работы взвинченный, ссора была неизбежна, даже если бы я никуда не ушла. В том—то и дело, что я бежала от скандала.

Т.: Складывается такое впечатление, что каждый из вас вчера сделал что—то, что привело к скандалу. Попытайтесь оценить в процентном отношении вклад (вину) каждого.

М.: Мои — 10%, ее — 90%.

Ж.: Мои — 30%, его — 70%.

Т.: Что входит в ваши 10 и 30%, что каждый из вас вчера сделал, чтобы скандал обязательно случился?

М.: Ну, если только то, что я не сдержался, вышел из себя… нужно себя лучше контролировать.

Ж.: Наверное, я была не права, что ушла ночью из дома.

Т.: Предположим, вам вчера удалось избежать скандала, как бы это выглядело?

М.: Это трудно представить... Ну, может быть: я пришел домой, жена покормила бы меня, сказала что-то хорошее, дала бы мне часик посидеть за компьютером, затем бы мы вместе посмотрели кино.

Ж.: Муж пришел бы домой с работы; прямо сказал, что устал; попросил часик его не трогать, посидел бы за компьютером, затем сделал бы мне комплимент и устроил романтический вечер.

Приведенный пример наглядно показывает, что циркулярное интервью гораздо в большей степени, чем прямые вопросы, помогает членам семьи понять их общие проблемы и достичь большего согласия. Наш собственный многолетний опыт работы с семьями позволяет говорить о том, что технология циркулярного интервью помогает успешно решать следующие терапевтические задачи:

— снизить тревогу, агрессию и сопротивление членов семьи;

— получить более полную и объективную информацию о семейных процессах в целом и каждом его участнике в отдельности;

— повысить открытость коммуникации и возможность получения обратной связи, сделать прозрачными (более понятными для всех) модели отношений;

— достичь «дерефлексии» — возможности для каждого члена семьи посмотреть на ситуацию глазами другого человека;

— выявить и проследить повторяющиеся цепочки взаимных действий;

— наглядно представить связь между конкретными действиями и их последствиями;

— оценить вклад каждого и повысить общую ответственность;

— вызвать положительные изменения в семейном взаимодействии.

Технология циркулярного интервью признается ведущим методом работы с семьей. Циркулярные вопросы одинаково хорошо работают в рамках любой формы семейного консультирования и терапии, а также при индивидуальной проработке личных отношений. Они задаются семье на всем протяжении работы, направлены на решение широкого круга задач и являются специфической техникой для работы с семьей.